Любимая женщина известного путешественника, трудобеликовца Константина Мержоева считает себя самой счастливой
Не жалуясь на жизнь, судьбу, женскую долю, в общей сложности десять из 30 лет своей семейной жизни она провела в ожидании мужа, который может отсутствовать и месяц, и год, и два. Заслуженный учитель Кубани, мать, жена путешественника Людмила Мержоева рассказала корреспондентам «Голоса правды» о сложно-простой женской участи: ждать.
– Людмила Юрьевна, вопрос банальный: не страшно было за мужа, когда он странствовал по Огненному поясу Земли?
– Конечно, страшно. Он же и на вулканы забирался, и по Аляске прошел. Одна только «прогулка» по Тихому океану на надувном катамаране чего стоила! Сто раз вспомнила за это время, что никогда не хотела стать женой моряка, потому что мне, уроженке северного приморского города, прекрасно известны все «прелести» этой незавидной участи. А получилось еще хуже: стала женой путешественника.
– Так что же в нем такого особенного, какими такими необыкновенными качествами он вас очаровал? Харизмой, умом, обаянием?
– Я всегда была в нем уверена. А когда есть вера в человека, в чистоту его отношений, это дает ощущение спокойствия – что может быть важнее в семейной жизни? Чувство родного плеча всегда со мной, независимо от того, где находится муж в данный момент – дома или за тридевять земель.
– Как происходят ваши встречи и расставания? Может, в связи с этим сложились какие-то семейные традиции?
– Мы всегда были очень скромны в выражении своих чувств. Все радостные, да и грустные эмоции обычно горят где-то внутри. Да и суперпраздничные блюда к его возвращению ни к чему. После похода стол должен быть полупустой. Организм, привыкший к полуголодному существованию, нужно укреплять постепенно. Однажды после очередной экспедиции Костю встретили так радушно, что потом ему понадобилась помощь врачей. Неизменная традиция нашей семьи – устраивать по Костиному возвращению «гусятники». Уж не помню, откуда взялось такое название, но суть этих «гусятников» проста: мы гуся как раз и не жарим, а просто собираемся с друзьями на природе и обсуждаем последний поход. Выпивка в нашем кругу всегда минимальна. Нам весело без какого-либо присутствия горячительных напитков. Ну а прощаться муж не любит. Он уходит в поход молча, как будто вышел на пять минут.
– Многим женщинам любопытно было бы узнать, муж привозит вам из дальних странствий какие-то дорогие подарки?
– Да нет, ничего дорогостоящего в нашем доме не водится. Костя любит дарить какие-то этнические сувениры: бусы, сумочки. Причем это всегда со вкусом выполненные вещи. Поэтому таким подаркам я всегда рада.
– Все эти далекие экспедиции как-то изменили Константина Сафарбековича, или он все такой же, как когда-то в 90-е?
– Наверное, он просто изменился, как меняется любой человек с возрастом. Стал мягче, спокойнее, начал даже понимать женскую логику (смеется). В дальних походах у них жизнь идет спокойнее. Они берут с собой книги, много читают, многое переосмысливают. Это мы здесь постоянно куда-то все торопимся, не успевая порой осознать, а нужно ли нам вообще то, чем мы занимаемся?
– Как вы справляетесь с семейными заботами с таким-то мужем, вернее, в условиях его постоянного отсутствия?
– С первого дня нашей семейной жизни нам во всем помогали родители Кости. Я сошлась с ними, как с кровными родственниками. Соседи даже думали, что я прихожусь родней его маме. Мы в чем-то с ней похожи, а имена у нас и вовсе одинаковые. Когда она навещала меня в роддоме, медсестрички спрашивали: «Вы к дочери?». И детей растила я вместе со свекром и свекровью. И Батыр, и Лейла у нас январские, потому что с мужем мы в то время встречались только в апреле – когда не было походов. Интересно, что свекор, ингуш по происхождению, дал своим сыновьям русские имена. Но Косте, видимо, не захотелось уходить от национальных традиций. В общем, имена придумывал папа, а основная нагрузка по воспитанию детей ложилась, конечно, на маму. Но так бывает во многих семьях. Воспитание – это же не ежечасная опека. Главное для детей – видеть в родителях пример по жизни. Костя часто брал Батыра и Лейлу с собой в походы, привлекал к работе в «Регионе-93». Но ни по его, ни по моим стопам они не пошли. Оба закончили управленческий вуз, а в итоге нашли себя… в хореографии. Батыр даже проходил в отборочный тур первого сезона проекта «Танцы» на ТНТ. Сегодня у него свой коллектив. Никак не могу выговорить стиль его творчества – контемп. Но он не зарабатывает на свадьбах или корпоративах, а пытается поставить серьезный спектакль.
– А как насчет выражения «муж да жена – одна сатана»? Наверняка ваше знакомство с Константином Сафарбековичем произошло в каком-нибудь походе…
– Да нет, когда мы узнали друг друга, туризмом он еще не занимался. Видимо, это я развила в нем страсть убегать из дома (смеется). Но между нами действительно очень много общего. Мы познакомились на почве любви к спорту. А предложение он мне сделал совсем неожиданно. Приехал после длительного отсутствия и сходу: «Мне было сказано свыше, что ты – моя судьба!». Ну какая девушка могла бы устоять против такого признания? И вот я, благоразумный человек, учитель, уже работая в школе, бросила свой класс посреди учебного года и уехала с Костей в его родные Трудобелики – для меня практически на другой край света. Только потом он познакомился с пропагандистом туризма В.Н. Хариновым, и походы стали его призванием. Ну а мне оставалось только ждать и растить детей.
