В этом году чеки в Красноармейском районе стоят без воды уже с августа
Раньше говорили, что рис, по сравнению с суходольными культурами, мало зависит от осадков, потому что растет в воде. Сегодня как раз это обстоятельство привело к кризису. Из-за непостоянства водного режима на рисовой системе не смогли побороть гербицидами просянку и другие болотные сорняки. А потом и вовсе оказались перед фактом — в чеках обнажилось дно. Каким будет урожай белого зерна, оставшийся без орошения уже в августе — гадать не приходится.
Вода ушла — пришла беда
Високосный 2020 год оказался для рисоводов самым тяжелым за всю историю современного производства белого зерна. Жесточайший дефицит воды привел к сбоям в технологии уже на начальном этапе вегетации. В первой декаде августа уровень Краснодарского водохранилища опустился до отметки «мертвый объем».
С 8 августа новомышастовская «Россия» и ряд других предприятий перестали получать живительную влагу, а значит, рис должен был дозревать на ее остатках: на том уровне, который сложился на момент последней подачи воды. Директор ЭСОС «Красная» Евгений Максименко всякий раз, когда касались тревожной темы, говорил:
— Мысли материализуются. Давайте не кликать беду. Будем надеяться на лучшее. На везение…
О чем не хотел говорить директор семеноводческого предприятия, понятно. На фильтрации и испарении чек теряет 1-1,5 сантиметра слоя воды в сутки. Где-то дно обнажится через 20 дней, где-то — через 10. А на высоких чеках рис уже в начале августа стал выживать на той влаге, которая накопилась в почве.
Это чревато негативными последствиями. Попадая в стрессовую ситуацию, растение ускоряется в формировании урожая. И как результат — щуплое зерно, из которого полноценную крупу уже не сделаешь. О семенах и говорить не приходится.
Почему не стало воды? Версия первая.
Бытует мнение, что Краснодарское водохранилище заилилось и уже неспособно удовлетворять амбиции получения миллиона тонн кубанского риса. Да, технология возделывания совершенствуется. Да, ученые-селекционеры молодцы — вывели высокоурожайные сорта. Но все равно: круглая цифра валовки подразумевает соответствующую площадь посевов. Для Красноармейского района в 2020 году стояла задача-минимум: занять белым злаком 45 тысяч гектаров рисовых систем.
Возникает вопрос: где брать воду для покрытия территории, на которой поместилось бы небольшое государство? Проблема в том, что последние годы в суперводоем не рискуют набирать больше двух миллиардов кубометров воды, при проектных значениях 3,1 миллиарда. Причина, как многие думают — песчаные и иловые отложения, «поднявшие» дно до критического уровня.
Так ли это? Несколько лет назад кубанская журналистка Оксана Воронкова написала большую статью на интересующую нас тему. Специалисты Кубанского бассейнового водного управления уверяли, что «все регламентационные действия по расчистке водохранилища исправно и регулярно выполняются». Наверное, все так и было. Но вот ведь какое дело!
В апреле 2019 года на госсовете Республики Адыгея подняли вопрос о необходимости углубления «рукотворной чаши» и, в первую очередь — расчистки устьев впадающих в нее рек.
— Нас не может не волновать ситуация с Краснодарским водохранилищем, поскольку 87 процентов объекта находится на территории республики, — подчеркнул глава Адыгеи Мурат Кумпилов.
Из этого следует, что проблема заиливания не снята с повестки дня. Водоем эксплуатируется уже полвека и требует серьезных мероприятий, которые бы вернули его к нормативному состоянию, или хотя бы существенно приблизили. Была озвучена сумма «приближения» — 8,8 миллиарда рублей.
Версия вторая
Краснодарское водохранилище рассчитывалось, как минимум, на две функции: первая — это защита от паводков низовий Кубани, и вторая — для подачи воды на рисовые системы. А они, начиная с 1966 года, росли как на дрожжах. Если говорить о первой задаче водоема-гиганта, уместно будет вспомнить сказанное членом комиссии Совета Федерации по ликвидации последствий паводка 2002 года Николаем Кондратенко:
— Водохранилище много хулили, чуть ли не сносить призывали, так вот оно нас и спасло. Иначе Адыгея, огромная часть края были бы в воде.
Именно поэтому служба МЧС делала и делает акцент на безопасности населения. Зимой объем воды в водохранилище держат в границах разумного, чтобы иметь запас прочности на время «Ч». Так происходило и в 2020 году. Воду действительно сбрасывали, о чем свидетельствуют и радиограммы, и гидрологический учет. Рассчитывали, что приток среднегодовых значений наполнит «чашу» к началу посевной кампании. Но ожидания не оправдались.
Версия третья
Многие думают, что наши реки пополняются только за счет дождевых осадков. На самом деле, водные артерии, в том числе впадающие в водохранилище, подпитываются еще ледниковыми и снеговыми шапками гор. Чем выше поднимается столбик термометра — тем больше с гор летит драгоценной влаги. Но в этом году и с этим источником стало неладно. Запасы снега уменьшились на треть.
И наука понесла ущерб
Главный агроном зерновой компании «Полтавская» Виктор Гусарь склонен считать, что с технологическим сбросом поторопились или, во всяком случае, переборщили с объемами водоотвода. Синоптикам не всегда можно доверять: предскажут ливень, а прилетит капля. Так и вышло. И что в результате? На какую отдачу рисового гектара рассчитывать, если чек сухой?
На 26 августа из 45 тысяч га посевов риса в районе воды не было на десяти тысячах. РПЗ «Красноармейский» и предприятие «Россия» делят печальный рекорд по «обезвоживанию»: в одном случае 2,2 тысячи га, в другом — 3,2 тысячи. Каждый день прибавляет в «копилку» дефицитных в среднем по тысяче га.
Специалисты утверждают: с определенной долей оптимизма можно смотреть на рис ранних сроков сева и на раннеспелые сорта. Все, что за рамками этих условий — даст недобор урожая.
У Виктора Гусаря особый повод переживать. В хозяйстве часть посевов представлена сортами итальянской селекции. Их вегетация — сроки роста и созревания — длиннее, чем у «кубанцев» дней на 20. Планы получить крупнозерный рис, из которого по городам и весям России наловчились делать роллы и суши, близки к провалу.
Аналогичное настроение у руководителя государственного семенного участка з/к «Полтавская» ученого-селекционера Василия Рубана. Его 59-гектарное хозяйство также в плачевном состоянии.
— Надо рассматривать проблему в комплексе, — говорит ученый. — Воду давали по графику, поэтому многие хозяйства не смогли после химобработки своевременно залить чеки и открыли простор для второй волны сорняков. Рис заглушен. Срывы орошения в середине лета приводили к стрессу растений. Если они остаются без воды — начинается процесс перестройки корневой системы, и, конечно, это не может пройти бесследно. Надо понимать, что при дефиците влаги рис вкладывается в формирование центрального стебля и его метелки, тогда как боковые побеги теряют энергию развития, и ждать от них полноценного зерна не следует.
Удручает ученого и сведение на нет производственных испытаний новых сортов белого зерна из-за нынешней форс-мажорной ситуации. В таких условиях они не покажут истинного потенциала урожайности. Год потерян.
Кто виноват?
Кто-то считает, что в поиске виноватых можно дойти до небесной канцелярии, которая что-то намудрила с погодой. Кто-то настаивает, что надо спуститься с небес на грешную землю и задать неприятные вопросы районному управлению сельского хозяйства, краевому Минсельхозу, да и первому лоббисту интересов рисоводов — НП «Южный рисовый союз» в лице исполнительного директора Михаила Радченко.
Накануне сева он дал интервью краевой газете «Кубанские новости», где было сказано следующее: «Нам предстоит в этом году посеять рис на 126,6 тысячи гектаров. Это на 1,5 тысячи гектаров больше, чем в 2019-м… Волнует вода. Эта проблема в нынешнем году вышла на первый план. Посевные площади еще вырастут, но чем рисоводы будут заполнять чеки, если в Краснодарском водохранилище запасы воды ниже прошлогодних? На 13 апреля они уменьшились на 200 миллионов кубических метров. И это много, с учетом бесснежной зимы и весенней засухи. Сейчас приток воды в водохранилище составляет чуть более 100 кубических метров в секунду. В прошлом году эта цифра доходила до 450 кубических метров. В четыре с лишним раза больше». Логично спросить: если знали о маловодье 2020 года, зачем столько сеяли? На что надеялись? На Господа Бога? Этот вопрос задают сегодня поливальщики, комбайнеры, агрономы, фермеры, руководители сельхозпредприятий.
Об этом же спросили мы заместителя главы района, начальника райсельхозуправления Алексея Науменко. Он сказал, что посевная площадь соответствовала индикативному планированию социально-экономического развития края.
Это же соотносится с законом о плодородии, в котором прописана севооборотная норма: под крупяной культурой должно быть занято от 57 до 67 процентов рисовой системы. Получается, что написано пером — не вырубишь и топором. А тем более, здравым смыслом.
— Если бы исключили законодательную норму на текущий год и рекомендовали сеять меньше риса, а потом бы выяснилось, что с водой все наладилось, обвинения прозвучали бы противоположного свойства — рассуждает Науменко.
В минусах
Если говорить без церемоний, получается, что рисовая нагрузка, прописанная в законе, стала «дубиной» для аграриев. Пусть камни с неба летят, все равно — засевай положенные гектары.
— Да, ученые рекомендовали эту «вилку», но не припомню производственника рисовой отрасли, который бы поддержал идею, — говорит главный агроном СХП им. Лукьяненко Дмитрий Цыганок, участвовавший в совещании во ВНИИ риса. — Убежден, что нижний предел насыщения рисом оросительной системы должен составлять 50 процентов. Тогда бы каждый производитель «танцевал от своей печки»… У кого-то есть переработка, и он заинтересован раздвигать границы посевов. А кто-то строил бы севооборот, руководствуясь другими соображениями, и «полста» было бы как раз в тему. Но, похоже, вопрос был предрешен. В последние годы в СХП им. Лукьяненко уверенно держали урожайность близкой к 70 центнерам с гектара, а то и за эту цифру переваливали. Сегодня ожидаемое снижение урожайности — 20 процентов. При нашей посевной площади — это минус шесть тысяч тонн. В переводе на деньги — сто миллионов рублей.
Соя стала царицей полей
К такой же математике склоняется и Василий Рубан:
— Если бы риса посеяли на 20 процентов меньше против сложившейся площади, вопрос орошения решился бы положительно. «На воде» мы получили бы примерно такой же урожай, какой теперь без воды. И это еще не все. Двадцать процентов земель, «освобожденных» от риса, можно было бы засеять пропашно-техническими культурами и взять реальную прибыль. Нынешний год и не пшеничный, и не рисовый. Он — соевый. Тот, кто посеял эту культуру, будет на коне.
Далеко за примером ходить не надо. Во время посевной кампании гидротехники выселковского «Агрокомплекса» предприятия «Россия» столкнулись со сложностью подачи воды на высокие чеки. Директору Валерию Джуре хватило твердости склонить вышестоящее руководство к пересмотру планов, и на 600 гектарах разместили сою. И что? Здесь все хорошо. «Россияне» в предвкушении обмолота потирают руки.
— Впредь наша линия поведения будет строиться следующим образом… Если только по воде появятся вопросы — рис заменим другими культурами, — заявил Джура.
…Возникает вопрос: а как же закон? Неисполнение закона о плодородии, в контексте рисового севооборота, грозит тем, что непокорных лишат субсидий. Правда, в текущем году экономическое стимулирование отрасли рисосеяния дало слабину.
Компенсации части затрат на подачу воды уже нет. А если брать субсидию на приобретение элитных семян, эта позиция, по мнению рисовых производителей, несопоставима с издержками законодательной инициативы сеять рис «от сих до сих».
Было бы что молотить
Ему не помешал тот факт, что комбайну марки «Клаас» уже 19 лет. Это, по меркам степных кораблей — уже преклонный возраст. Повезло? Может быть, но важнее другое — хорошая техническая готовность и грамотное управление.
Когда в хозяйстве стали подводить итоги в соответствии с мощностью техники, выяснилось: у Петра Свистунова по любым параметрам — лучший результат.
В эти дни механизатор готовится показать класс на осенней уборке. За комбайн он спокоен: «старичок» не подведет.
Волнует совсем иное: успеет ли вызреть рис в условиях дефицита воды, будет ли что молотить?
Мнения
В этом году мы попали в перекрестье проблем. Мало осадков, мало снега в горах, не удалось залить под завязку водохранилище…
Все мы получили опыт выживания, который поможет выработать правильное направление в будущем. Думаю, меня поддержат коллеги в оценке того, кто и как помогал рисоводам. Большая благодарность руководству района и начальнику Красноармейского филиала ФГУ «Кубаньмелиоводхоз» Олегу Каданцеву. Бились за каждый кубометр, сумели построить внутрирайонный водооборот и тем самым уменьшили потери урожая. Если бы опустили руки — недосчитались не центнеров, а тонн.
Волевые решения не всегда оборачиваются благом. Я был и остаюсь противником того, чтобы регламентировать рисовый севооборот, а тем более — на букве Закона. Во всем должна быть экономическая и перспективная целесообразность. Говорил и говорю: если рис будет востребован рынком, его без толкачей начнут сеять больше.
С водой тоже нужно разбираться, делать прогнозы. Мое хозяйство — не показатель, площадь посева 106 га, но кое над чем задуматься есть резон… С севом риса я управился за один день. 24 апреля отсеялся, 25-го — полил. Сегодня душа не болит ни за один гектар. Все зерно к уборке отменно налилось, что дает мне повод бороться за первое место как в районе, так и в крае.
Давайте говорить по существу. Красноармейский филиал — транзитер воды. Все, что было в наших силах, мы сделали. Рассуждать о сферах, которые вне моей компетенции, я не берусь. По воде нынешний год исключительно негативный. Такого в истории водопользования еще было. В известном смысле, мы оказались «пионерами» в преодолении невзгод. Убежден, что горький опыт для всех, кто работает в рисоводстве, и кто обслуживает отрасль, станет отправной точкой в формировании тактики и стратегии. Как и когда собирать ресурс водохранилища? Какие должны быть стимулы в отношении тех, кто берет воды на одну и ту же площадь меньше других.
В первую очередь, я подразумеваю хозяйства, где по нарастающей занимаются планировкой плоскости чеков и, конечно, держат рисовую систему надежно запертой. Думаю, недалек тот день, когда будет разработан механизм учета подачи воды. Оросительный канал — это не труба и не кабель, здесь сложно высчитать потребление, однако прогресс не стоит на месте. Жизнь, как говорится, заставит и думать, и внедрять.
