Три ступеньки
В Москве
Среди многочисленных столичных клубов особое место занимает арт-клуб «Достоевский». Если кто-то решит, что сюда приходит исключительно думающая и читающая публика, то это будет заблуждением. Современные реалии таковы, что даже в клубе, носящем имя классика русской литературы, крутят короткометражные фильмы, соревнуются в интеллектуальных играх (но это что!) – еще занимаются ваянием игрушек из войлока, проводят мастер-классы по пусканию мыльных пузырей и развивают креативное мышление. Вход в клуб свободный, но при этом надо заблаговременно записаться (листик на стене, как у нас на УЗИ к Птушко).
В Краснодаре
Краснодарская галерея поддержки и развития изобразительного искусства «Арт-Союз» расположилась в дивном старинном особняке по ул. Октябрьской. Всякий, кто переступает порог этого храма искусств, попадает в мир красоты, чувств, изысканности и изящества. Визитная карточка галереи – работы, выполненные именитыми мастерами, профессиональными художниками. В постоянно обновляемых залах представлены живопись, графика, скульптура, витраж, керамика, батик, кубанские сувениры, художественные фото и др. «Арт-Союз» активно сотрудничает с теми, кто возрождает искусство актуальных интерьеров.
В Полтавской
Почитателей таланта поэтессы Тамары Крячко из станицы Новомышастовской извещаем: Тамара Ивановна выпустила очередную книгу своих стихов. В название сборника вынесена стихотворная строка «С кручи – вверх», и она, эта строка, как нельзя точно определяет настроение текстов. Жить красиво, тревожно, в полете, в рывке, жить в ладу с самим собой и с миром – это главное, это и есть сердце книги.
Мир поэзии Тамары Крячко предваряет разговор с издателем. Одиннадцать страниц текста читаются на одном дыхании. «Радуюсь каждой удачной строке», — признается в интервью поэтесса.
Последняя вишня
Наверное, это и есть счастье – на закате жизни легко вспоминать эту самую жизнь от начала до конца. Легко, со спокойной совестью…
А вспомнить 86-летней Варваре Антоновне Коршуновой есть что. Она родилась в украинской семье десятым ребенком-последышем, а поэтому как раз у нее было все: старших сестер кофты, платьица, боты. И ничего, что все это ношено-переношено, главное — есть.
Она захватила войну, причем конкретно, всеми молодыми нервами, превратившимися в 1944 году в металлические пружины. Так казалось… Ведь в госпитале г. Николаева, где Коршунова работала санитаркой, почти каждый день умирали молоденькие солдатики, ее ровесники, и нужно было крепиться сердцем, чтобы все выдержать, чтобы мертвых по-человечески упокоить.
Ей, крестьянской девушке, хватило характера подготовиться и поступить в педагогический на отделение русского языка и литературы, посчастливилось встретить надежного спутника жизни, фронтовика Колю, Николая Егоровича. Стать дважды мамой и вот ведь как славно: сыновья Сергей и Алексей тоже свяжут свою судьбу с педагогической работой, старший будет преподавать в госуниверситете точные науки, а младший — историю в школе. Как раз младший пустит корни в х. им. Крупской и перетянет маму с братом сюда же: «Айда на Кубань!.. Будем вместе, будем рядом…»
Сегодняшние дни Варвары Антоновны текут (чего греха таить!) по-стариковски: передвигается она с трудом, весь мир для нее тот, что в окне… За окном вишня. Вот на ветке вишни снег, синица прилетела… Зацвела вишня. Май прилетел…
И пошли строчки складываться в стих.
Стихи она писала всю жизнь. Но если раньше это было урывками и очень тайно (думалось, что это — блажь!), то теперь, в восемьдесят шесть, ей пишется вольно, она уже не скрытничает, но все еще немножко стесняется. Стесняясь, рассказывала, что это сынок Сережа постарался с самиздатом. Сделал компьютерную верстку, распечатал тексты, скрепил листы, вот тебе и книжка. С фамилией автора, названием, все четь по чести.
Так и набралось два десятка (!) книжек.
— Мама пишет, а я издаю, — шутит пенсионер Сергей Николаевич, а для мамы он просто – Сережа.
Дрожит от ветра вишенка моя.
Мне иногда
Пустить ее так хочется
В уют, в тепло родного
Мне гнезда,
Но вряд ли ей в неволе
Жить захочется.
А сумасшедший ветер поломал
Ей веточки, те,
Что весной подарены.
Весь цвет венчальный
Быстро оборвал
У вишни той,
Судьбою опечаленной.
Но вот всем бедам
Будто вопреки,
Она пустила новые ростки,
А осенью они совсем окрепнут,
Чтобы весною снова зацвести.
* * *
Полыхают зарницы
Над горячей землей,
Над притихшей станицей,
Над моей головой,
И гремит над полями,
Словно пушечный гром,
Как когда-то над нами
В ту грозу под Москвой.
В полыхающем
Небе бушевала гроза,
И, прощаясь, глядели
Мы друг другу в глаза.
Нас с тобой повенчало
Перекрестным огнем,
А раскаты гуляли
Над шумящей землей.
Утихают и ветер,
И ночная гроза.
Ярко солнышко светит,
Как родные глаза.
Жизнь течет то рекою,
То журчит ручейком,
Но навеки со мною
Та гроза под Москвой.
22 июня
В день памяти и скорби,
Как всегда,
Мы вспомним все: горящие хлеба,
И неба грозный и надсадный вой,
И тот последний свой
Победный бой.
И Саласпилс,
И Бабий Яр, Хатынь,
Курган Мамаев и ГУЛАГов стынь,
И замерзающий
Голодный Ленинград,
И разоренный
В битве Сталинград.
И Волгу, что в краснеющей волне
Пролитой крови, нашей и чужой
Несла к каким-то
Дальним берегам
Свою незатихающую боль.
И в этот скорбный тихий вечер
Зажжем большие
Памятные свечи.
Солдатские вдовы
Уже их почти нет –
Солдатских вдов,
Остались в деревушках,
Забытых Богом и людьми.
Старинные осевшие избушки
Со стенами,
Где виден след звезды –
Свидетельницы горестной
Судьбы
Той женщины, что дожила
В родном краю,
Всю чашу выпив горькую свою.
* * *
Что ищет чайка
В гребне той волны,
Крылом касаясь ее белой гривы?
В ее тревожном крике –
Рок судьбы
Или победный гимн стихии?
Или привет тому,
Кто белый парус
Над бурным морем
Развернуть посмел,
Кому и горькой
Старости усталость
Не даст остаться не у дел.
* * *
Стоят деревья, будто свечи.
И за окном немая тишина.
Под крышей
Спрятался вчерашний ветер,
А нынешний —
В волшебных сетях сна.
Качнулась, дрогнула
Лишь веточка одна
На уже готовой
Распуститься вишне,
Запрыгали два шустрых воробья,
Будя природу
Осторожным свистом.
* * *
Куда спешишь?
В той очереди строгой
Тебе судьба отмеряла дорогу.
И нечего ее тоскою разбавлять —
Ведь жизнь не повторить опять.
Поэтому порадуйся, пока
Жива твоя душа,
Поет твоя строка
И светят солнышка лучи.
Ты пой иль плачь,
Но только не молчи.
