Родина?
Семья. В 1934 году семья переселенцев Кравченко из Ростовской области завела в х. Трудобеликовском своё подворье. Теперь здесь хозяйничает внук, который бережно хранит традиции предков
Этот дом сразу бросается в глаза: нечасто увидишь памятный знак в виде кубической формы куска гранита и на нем надписи, посвящённые основателям подворья — Владимиру Васильевичу и Варваре Никитичне Кравченко. А ещё здесь есть баннер с фотографиями родоначальников фамилии и их потомков. Ко Дню Великой Победы на изгороди появляется праздничный плакат, гласящий: «Победа деда – моя Победа».
— Что бы это значило, — спросите вы. Ничего сверхъестественного. Просто внук Владимира Васильевича и Варвары Никитичны Кравченко, полковник в запасе Анатолий Григорьевич Яблонский,платит светлой памятью родным и близким людям, которые дали ему жизнь и от которых зависело его будущее.
Здесь мне дали имя
И дед с бабушкой (те самые Кравченко), и родители Григорий Николаевич с Еленой Владимировной были людьми, знавшими и любившими землю, с неё кормившимися. По идее, Анатолию Григорьевичу предстояло пойти той же дорогой, но однажды на побывку приехал брат отца Игорь Николаевич. Во двор вошел статный мужчина в форме морского офицера, и паренёк ахнул от восхищения: «Вот и мне бы так!..» Это мечтательное «вот бы» переросло в конкретную и очень реальную цель – стать военным.
Тридцать лет Анатолий Григорьевич отдал армии, прошел Афган и Первую чеченскую войну. В запас оформился настоящим полковником, а ещё — человеком, который на гражданке сразу же нашел чем заняться. Открыл магазинчик в Краснодаре с названием «Яблочко», а когда унаследовал родительский дом в х.Трудобеликовском (батьковщину), всей душой окунулся в привычную с детства крестьянскую стихию. На тридцати сотках у него есть виноградник, сад, огород. Из живности – куры, кролики, две стельных на данный момент коровы и бычок. В планах — барашки, потому что за огородом приличная территория, называемая выгоном, и это даёт простор воображению на животноводческую тему. Ну в самом деле! Если дед держал здесь тридцать барашков, то почему ему не держать хотя бы четыре-пять?.. Тем более что есть помощник – дальний родственник Константин Золотарёв.
Когда я спросил Яблонского, что для него понятие Родина, ответ был не очень лаконичный:
— Это Советский Союз, это — Россия, это моя улица, старая усадьба, улыбка мамы. Это груша, которая помнит меня ещё с цыпками на ногах, и лавочка под нею…
Любовь любовью отзовется
Анатолий Григорьевич с братом Юрием (ныне покойным) выросли в семье, где любовь и забота были основой. Пройдёт время, и это вернётся уже сыновней любовью и заботой. Первое, что Яблонский сделает, оказавшись в родных пенатах после службы, — это решит вопрос с навесом во дворе. Чтоб был холодок, чтобы мама могла посидеть, отдохнуть.
Яблонский сбережёт все, что напоминало о прошлом его семьи. Вот, например, бабушкина прялка. Как выбросишь, если на ней следы рук любимого человека. Взводным он получал посылку и, смеясь, говорил: «Письмо, носки и две тарани – мне. Остальное – на всех». Ручной вязки шерстяные носки были от бабушки.
Или вот лавочка. Ее смастерил дед Володя. Столько лет минуло, а она всё также стоит под старой грушей.
Не всё, конечно, уцелело. Замечательная дедова беседка «на два уровня» осталась лишь на фотографии. По снимку, да по памяти полковник в запасе принялся её восстанавливать. Место – всё то же. Балясины, резные загогулины – такие же. Строительный материал, правда, современный, но это ладно. Главное – память.
В беседке дед Володя любил принимать гостей. Часто застолье начиналось на втором «этаже», а заканчивалось на первом. Отяжелевшие от вина гости опасались лестничных ступенек. Вина дед Володя делал много, до четырёх тонн. Поздней осенью на дегустацию приходили трудобеликовские старики – ветераны Великой Отечественной. Под «кисленькое» вспоминали, как немец их бил, а потом они его били и в конце концов взяли верх над вражиной. Хозяин застолья в этих разговорах был свой: на «Голубой линии» Владимир Васильевич Кравченко получил тяжёлое ранение и домой вернулся инвалидом. В колхозе им. Мичурина ему нашли «легкий труд» — быть ездовым на быках. Как после этого не восстановить беседку?
Колодец, колодец…
Песню про колодец, который даст воды напиться, А.Г.Яблонский и в голос пел, и про себя, но поиски результатом всё никак не увенчивались. А дело вот в чём…
После войны Владимир Васильевич Кравченко надумал выкопать колодец. Лето 1945-го как раз выдалось сухим, следовательно, к осени грунтовые воды должны были максимально опуститься. Этим и воспользовались. Кравченко с сыном Николаем колодец выкопали на 16 метров вглубь, обложили кирпичом, сделали сруб и стали жить — не тужить. Когда в хуторе появился водопровод, колодец решили законсервировать. Прикрыв горловину камнем, засыпали его землей. Да так засыпали, что даже призванный на помощь дядька Николай Владимирович Кравченко не сразу определился, где нужно искать.
На сегодняшний день и это детище деда восстановлено. Зачерпнув колодезной воды, настоящий полковник пьёт прямо из ведра и кажется самым счастливым человеком на свете.
Праздник на нашей улице
По Советским меркам семья Яблонских жила безбедно. Потому что работали в колхозе, работали дома. Возили груши в края холодные, торговали винцом. Мама Анатолия Григорьевича знала толк в цветах. Покушать, одеться, купить сыновьям мопеды – все это решалось без особого напряжения. Первая на хуторе «Волга» с никелированным оленем на капоте появилась у них. Машину купили с рук, у директора порта г. Новороссийска.
В доме никогда не ругали власть. Здесь понятие «хорошо жить» сопрягалось с понятием «хорошо работать». И, наверное, поэтому сыновья Яблонских Юрий и Анатолий (один дальнобойщик, другой военный) всегда полагались на себя, были активны, жизнелюбивы и верили, что любой туннель рано или поздно откроется светом и будет праздник на каждой нашей улице.
Вот и сегодня полковник Яблонский верит, что раздрай на Украине закончится в пользу ума, а не безумия, что мы сольемся в братский союз, и тогда никакая Америка не посмеет задевать «медведя».
Старую «Волгу» Анатолий Григорьевич тоже думает «увековечить». Поставить машину на постамент. Будет еще один памятный знак о людях, которые через труд и любовь к ближним прожили достойную жизнь. А еще он планирует кардинально изменить фасадную часть усадьбы: построить колонны, башенки и заказать мастерам-чеканщикам орла с могучими крылами. Жить окрыленным – это совсем другой табак.
Прощаясь, А.Г.Яблонский обмолвился, что завещание на дедову усадьбу он сделает без права продажи. Понравится это сыну и дочке или не понравится – уже их дело.
— Я Родиной не торговал, — сказал настоящий полковник, — и другим не позволю. Честь имею!..
